Каждый день тренировка. Железногорец Юрий Арович рассказал о работе в полиции

Близость его кабинета к природной спортплощадке позволяет поддерживать идеальную форму и набираться позитива, который так необходим в непростой работе начальника изолятора.

Круг от здания полиции до озера и обратно составляет примерно 3,5 км. Таких кругов в свой обед он делает три. Говорит, что крепкие и быстрые ноги ему важны, потому что, услышав в зале суда приговор, некоторые подследственные пытаются бежать.

– Всегда догоняли? – спрашиваю.

– Не ушёл ни один, – с улыбкой, но очень твёрдо заверяет мой собеседник.

Фото: Алёны Мяснянкиной

В полицию он пришёл 26 лет назад. Сначала, ещё без образования, поступил во вневедомственную охрану, потом учился в техникуме, Современной гуманитарной академии и одновременно продвигался по службе: стал участковым в 14-м микрорайоне, старшим участковым и вот уже 11 лет возглавляет коллектив изолятора.

Человек – это не машина, в которой легко заменить сломавшийся механизм, ретушировать внешний вид, и она опять как новая. С людскими судьбами сложнее. Видеть изо дня в день поломанный человеческий материал нелегко, и к этому, по словам Аровича, нельзя привыкнуть. Однако проявлять эмоции здесь категорически запрещается:

«Каждый человек вызывает сочувствие, независимо от того, что он натворил. Но у нас работа такая: мы не можем этого показывать и вступать с заключёнными под стражу в какие-либо отношения. Нельзя общаться на личные темы: такими разговорами можно вызвать душевное волнение, спровоцировать человека на суицид. Для помощи у нас есть специалисты: психологи и врачи. Наша задача сохранить жизнь человека».

Люди проходят через изолятор разные. Есть те, у кого действительно было плохое жизненное начало: отсутствие родительской опеки, трудное материальное положение, незнание, как выйти из сложной ситуации. Но бывает, что и образование, и воспитание, и любовь человеку дали, а желание острых ощущений привело на скамью подсудимых.

«Но в целом общество становится лучше. Растёт социальная поддержка государства, больше внимания стали уделять воспитанию, профилактике правонарушений, и новые люди попадают сюда всё меньше. Из тех, кто сейчас сидит, 95% – те, что были у нас и раньше. Выбраться из этого круга непросто», – говорит Арович.

Обед – из ресторана, священник – в камеру

Служебный кабинет начальника изолятора находится за несколькими массивными железными дверями. Их закрывание за спиной у меня отзывается холодком, а лицо Юрия Ивановича, в парке улыбчивое и открытое, становится строже. Здесь начинается территория правил.

Фото: Алёны Мяснянкиной

«Этих людей защищает закон, презумпция невиновности: пока человек не осуждён судом, мы не можем считать, что он виновен, даже если знаем о совершённых им тягчайших действиях. Вот монитор, я могу увидеть, что происходит в каждом углу подразделения – сотрудники носят на себе видеорегистраторы, и камера видит, если кто-то что-то пытается нарушить».

Такие документальные свидетельства помогают не только в соблюдении прав заключённых, но и в отстаивании прав самих сотрудников полиции, если вдруг поступают жалобы. Например, на клопов…

Улыбаясь, Юрий Иванович рассказывает историю, как отсидевший 10 суток железногорец отправился жаловаться на них в городскую газету и продемонстрировал укусы на теле. Случай расследовали, насекомых в камере не обнаружили, да и не могло их там быть, поскольку постоянно применяются средства дезинфекции. А вот исследование пути «потерпевшего» от изолятора до редакции показало, что заходил он в гости в квартиру, которые в народе называют притонами, видимо там клопов с собой и прихватил.

«Мы не только под присмотром камер, нас ежедневно посещает и дежурный прокурор, опрашивает сотрудников, заключённых. В большинстве своём наши «посетители» рады задержаться у нас подольше: распорядок здесь мягче, чем в СИЗО, разрешается поспать днём перед судебным заседанием, а обед вообще из ресторана».

Оказывается, привозят еду заключённым из «Витязя», и выделено на это 2,5 млн рублей в год.

Во время нашего разговора в приоткрытое окно кабинета вливается колокольный звон. Рядом с полицией находится храм Сергия Радонежского.

«Каждую неделю батюшка нас посещает, он член общественного совета. Вместе с ним по очереди открываем камеры: кому доброе слово он скажет, кого благословит. Сам тоже хожу в церковь, любому из нас нужна молитвенная помощь и очищение души».

Раритеты

Конечно, изолятор – это не санаторий, бывает разное, и стресса в работе полицейских немало. В один из последних случаев сотрудники службы наркоконтроля преследовали закладчика. Тот яростно пытался спастись, бежал со всех ног, запнулся и поранил плечо. В камере рану обработали, зашили, а через некоторое время «потерпевший» написал жалобу на полицию. И опять проверки…

За порогом здания ОВД работа заканчивается, но люди-то ходят по одним улицам. В маленьком городе и те, кто убегает, и те, кто стережёт, встречаются часто. И иммунитет к такому профессиональному воздействию не выработаешь. Не случайно пенсионный стаж здесь составляет всего 12 лет.

Юрий Иванович нашёл для себя психологическую разгрузку в хобби – увлечении нумизматикой и фалеристикой. Ещё с детских лет собирает он старинные монеты и знаки, и одно время даже был председателем железногорского общества таких коллекционеров.

«Ничего особенно ценного в моём арсенале нет. Однако каждому увлечённому человеку понятно желание пересматривать свои экспонаты, искать информацию о них, общаться с единомышленниками. Хобби действительно отвлекает от обыденной жизненной повседневности».

Изучение раритетов, как и работа с человеческими судьбами, требует неторопливости, спокойствия, неспешных, но основательных выводов. Всё это есть в нашем герое, рассказав о котором, мы хотим поздравить всех сотрудников органов внутренних дел с профессиональным праздником.